Подготовка текста и комментарии Н. С. Демковой
СКАЗАНИЕ О ЦАРЕ ВАСИЛИИ КОНСТАНТИНОВИЧЕ
СКАЗАНИЕ О ЦАРЕ ВАСИЛЬЕ КОСТЕНТИНОВИЧЕ, ПО ИМЕНИ ГРАДА КОСТЕНТИНА
Жилъ себе царь Василей в своем граде Костентине; со женою своею живяше, а детей у них не было. И нача Господу Богу молитися со слезами, чтобы им Господь Богъ далъ детища, «наследия царству моему». И царь беспрестанно на молитве, и жена ево, царица Ирина, в трудех и в посту чуть жива ходит. Услышал Господь молитву царицыну: поради себе сына и нарекоша имя ему Костентинъ. И во сне евися царице: «Береги сына чесно! Силнея ево не будет, а бусармановъ одолеет!» И стала беречь чесно и селнея ево.
А царь ея Василий стал иную веру думать и не хощет молитися, и положил хулу на Бога, и послал послов своих в Долматово царство: «Великий государь, царь Долматъ Евсеевичъ! Пишу аз, восточный царь, Василей Костентиновичь, тебе, царю, сице: хощу аз вашу веру принять, а своего Господа Бога вамъ на поругания отдамъ. И вы придите ко мне с силою». Токожде и в разные царства весть тайную послал.
И какъ весть пришла до тех неверных царей, то все тому ради бысть, скоро пошли к царю Василью. И пришло с царемъ силы 40 000 да два богатыря, ростомъ трех сажень, толстота... сажен, очи — аки чаши, в оршинъ у них носы, усы локтевые, главы котелные, бороды помельные. Другой царь с ним пришел, крымский ханъ; у хана силы двадцать тысящь, да с ним три черкашенина наемные, велми сильны. Стали на Сионских горах, и оступили Костентинъ-град, стояли пятеры сутки; а того в царстве не знали стали, и умов отстали, и не знали, что творити. А оне ждали от царя Христовой здачи.
И в те поры бояры пошли к царю и рече ему: «О злохульниче Христов! Что тако творити хощеши, предати Царя Небеснаго, Христа Бога нашего, хощешъ отдати в руки?» Тогда царь нача их бити. И в той час возмутися народ, пришед, взя царя за руки и посади ево в тюрму, в Спаской монастырь. А сами стали неверным лесть чинить и кормъ подавать, а сами нача войска копить. И собра войска своего тритцать тысящь.
В той же час евися гражданом Мать Божья: «Подите, народъ, из града вонъ! Да поможет вам Господь Богъ побити неверных царей!»
Тогда князи костентиновския пошли на вылоску и вознели руце на небо: «О Господи, Господи, Боже нашъ! Ты создал нам святое свое крещение, а мы должны истинне, верне служить Господу Богу! А раба твоя, государыня наша царица, к тебъ веру держить для того, что намъ мудра и сильна порадила!» И пошли в соборную церковь, и взяли со слезами на руки образ, и понесли на градовую стену, и поставили высоко, а сами рекли гласно: «О злогонители, Христовы хулники! Приимите со града распятаго Господа Бога!» И оне, злочестивыя враги, с радостию ко граду приидоша, и лесницы приставиша. И в той час вышло из града войско, и прогнали, и побили много.
И вышли Долматовы богатыри и хановы, и вбили во град войска, и заперлися накрепко. И сами просять Христа на поругание, и упросили, а сами идутъ по граду князи с плачемъ, пошли ко царице. И увидили ис темницы два разбойника: Перша да Ивашка. У Перши руки медью проволошной перевиты, на ногах — сапоги соромятныя, потковы медныя; а Ивашка на ногу припадывает, башмоки турецкия на немъ желтыя, чулки зеленыя, шелковыя, говорять, что в трубу трубятъ: «Великий наши государи, князи и бояри! Донесите наши слова нашей государыни царицы, что мы силу неверною двое всю положим и не станут творити пакости!»
И услышели князи, кинулися к царицы: «Государыня царица Ирина, скажем тебе повесть доброю! Есть у насъ в темницы сидятъ два разбойника, Перша да Ивашка, велми силны, хвалятся одни силу неверную побить, и царей от града отогнать, и за Христа пострадать, чтобы их ослобонить!» И царица рече: «Пожалуйтя, освободитя и приведитя ко мне их, к царицъ!»
И царица рекла им: «Ой еси, разбойники! Можете ль вы нас оборонить и за Христа пострадать?» И рече ей: «Великая государыня царица, Ирина Дмитревна! Нам глас с небеси явился, чтоб тебе при печали не быть, а царя твоего, мужа, Господь приказал смерти предать за то, что он призвал неверных царей и хощеть Христа на поругание им отдати, а тебе с сыномъ радостно царствовать во веки!» Потомъ царица возвела руце на небо: «О Господь мой и Богъ мой! Что воздам ти, твоему образу святому, толко рада воздавать хвалу тебе и радоватися о сыне своемъ! А что ты хощешъ, тако и творишъ!»
Пришед в то же время князи и бояры, и взяша из монастыря царя, и приведоша на место уготованное, и растопиша смолы, и роспяша ему рот, и влиша ему в рот, и предаша ему смерть; а сами взяли роспятаго Господа Бога, пришли из града к неверным царям и рекли им слова: «Государи цари, Долмат и Ханъ! Аще ваши воины наших двух разбойников побиют, то мы распятаго Господа вам отдадимъ; а если наши разбойники ваших воинов побиютъ, то вы отдайте свои царския главы намъ на поругания».
И цари тому ради сташа, что надеютца на мочъ своих воинов, приказали сходитися на место. Перша ухватил воина Долмата царя, а Ивашка взял другаго, царя Ханова, и разбили их смертно, такожде и последних воинов побиша, и силу их поплениша. Потомъ взяша разбойники царей живых в полон, и повели ко царице и ко царевичю в град, на царев двор, а сила костентиновская неверными пожитками разбогатели.
А царица распрашивала у царей, и они сказали, что, де, «мы приходили по писму царя, мужа твоего, а послы нас послаша и к вам!» Потому царица и царевичь приказа с них снять головы и на колья посадить, а своих послов смерти предать.
пошли, и пришед, показали головы царевы и положили писма уличныя: «Приходили други ваши, такия же неверныя, что и той царь турецкой, хотели взять Господа Бога на поругание. И нашъ Господь на небеси жив есть, а образ ево у нас есть свят и милость нам подает невидимо, а на вас, бусарманов, победу посылает и главы с вас, неверных, снимаетъ».
Царь Салтанъ Салтановичь стал велми яростенъ, аки зверь, свергъ бошмак с «Великий государь, Салтанъ, царь и злохулник Христовъ! Что яростно взираешь и бошмакомъ бросаешь и биешъ? Пословъ даруют, а не биют!» И рече царь турецкий: «Аз стану за царя Долмата и за царя Хана, приду к вамъ, а царя вашего моладова в полонъ возму! Аще млат — научю ево турецкой своей грамоте и языку, а градъ вашъ разарю весь, а Христа возьму на позорище!» И рече ему послы: «Неразумный царь! Не видимъ мы такова человека на свете тебя глупея, что ты! Наш Господь Бог силенъ, а християномъ помощи подает, а на вас победу посылаетъ!» Потому пришли ево пажи и вельможи, рече царю Солтану: «Великий младый царь отдасть Бога своего к нам, послы принесут, тогда ему самъ отмсти и ругайся, что онъ невернымъ царемъ смеялся!»
Царь Салтанъ послушалъ их совету, посадилъ послов констентиновских, а сам скора отредил пословъ своих, а в листъ1 писал лукавствомъ: «Великий государь царь! Млад еси и величеством славен на земли!», потомъ: что «вашъ Господь Богъ силенъ и вам милость подает; имеешъ веру святую к Богу, такоже и азъ; прошу любовъ творити, Христа почитати, а с тобою буду во единой вери!»
Царь Костентинъ и мать ево, царица Ирина, и все тому ради были, скоро Христа понесли перед послов. И послы, видя Бога, и лукавством своимъ падоша пред образомъ на землю, и царь Костентинъ рече имъ: «Возмитя образ Христа нашего и честно понесите царю своему и молитесь Христу нашему, то вам много милости подасть! Аще станете Господу Богу нашему ругатися, то Господь Богъ сошлет на вас победу!» И отпустил послов неверных. И скоро послы пошли в Царь-град и подали Христа в руци царю.
Царь радостенъ бысть. А в те числы Ханова царица и Долматова царя царица пришли в Царьград к турецкому царю. И приказал царь Солтанъ костентиновскихъ послов привести пред себя и рече им: «Верный послы! Хотите ль вы веровати нашимъ идоломъ и угодником, Рахлию и Бахмету? Дарую единому — царством Далмацким, а другому — царствомъ Ханским, и станим в любви жити, а веру станимъ нашу а Христа вашего станимъ ругать, такожде что и вашъ царь над нашим цари!» И отсече Господу главу и на колъ взаткнул, а самъ рекъ слова: «Скажите мне правду! Есть ли у вас такия же воины и ли оне Господа Бога своего?» И рече послы, а сами прослезились: «О и злонечестивыи царь! Хотя ты образъ Христов ругаешъ, а Господь станет за свой ликъ, и скоро жди на себя победы! И приидетъ самъ нашъ царь Костентинъ и станет за Бога, и тебе отмститъ!» И царь яростно на них взираша, а самъ рекъ: «Возмите, пилаты, и распнитя их!» И рекли ему бояры: «Государь царь Салтан, пожди царя, либо скоро будет, а пословъ посади в темницу!»
И пасадили накрепко, и пала весть от кораблеников к царю Костентину. И царь Костентинъ скоро пошел к матери своей с плачемъ и почал у матери прошатца. Мать и сынъ поднявъ руки на небо, слезно милости просятъ, чтобы дал Господь помощи на враговъ и отмстилъ бы за свой святой образ. И в ту нощъ явися ангелъ, и рече царю: «Вот тебе конь! Дойди во град Салтанов, отмсти зло за зло, и тебе Господь силу и смелость Христосъ прислалъ!» А в коне — волотья2 — звезда светит.
И царевич взделъ венецъ на главу, и наряд доброй златой, и мечь с каменемь, и шеломъ с каменми дорагими, и взял юношъ с собою сто человекъ, и сел на агелскаго коня, аки ангелъ, и поехалъ сь юношами своими борзо к Царюграду. А мать ево за ворота провожает, а самъ за городам с матерью прощаетца; и полажила на перси ево чепь златую с каменми, и привешенъ крестъ поклонной с мощами, и благославила ехать днем и нощию.
царевъ двор прямо на пречюдныхъ своих коняхъ.
Приход царя Костентина к царю Салтану на дворецъ: приехалъ, слеъз с коня и стал на рундукъ подперши, и узрилъ Христа своего: на коле глава ево Божия. Стал плакать: «О Господи, Боже мой! Что мне воздать царю за твой святый образ? Хотя я самъ пропаду, а за тебя, Христа своего, стану!»
И поехалъ со царева двора съ юноши своими, и спрашеваетъ у людей и даетъ ребятам по залотому: «Где сидятъ послы костентиновски? Аз хощу имъ милостыню подать!» И ребята указали.
И приехалъ ко темнице, а сторожей всех побилъ смертию, а сам реклъ: «О верные мои, здравствуйте! Аз к вам пришелъ на взыскание Господа своего, и » Трудные3 и по голосу царя не познали и рече: «Кто ты таковъ, нам глаголешь?» И рече: «Младый царь аз вашъ, Костентин Васильевичь!» И тому оне ради. И царь их выпустилъ, и оне падоша на землю царю со слезами, и царь имъ даде по каню доброму, и поехаша с послами и съ юношами в двор царевъ. Сами с коней слезли, и взяли с кола главу Христову и полажили в ковчегъ и с крестом, с честию, а сами пошли в полату цареву.
И у царя много народу. И рече ему царь: «Кто ты таков? Вшел без дакладу, а шелому своего з главы не снимаешь!» И рекъ царь Костентинъ: «Аз пришел к вам, босурманомъ, хощу аз вас всех погубити за своего Господа Бога и за пословъ своих!» И царь Салтан «Есть ли у меня воины многия? Прикажите пилатомъ смертию всех казнити!» И рекъ царь Костентинъ: «Великъ есть Христосъ нашъ! Не выдасть нас неверным!» И выняв мечь свой, и пресекъ пашей всех, и силных богатырей, и от крови их полата кровию натекшу. А царь и царица падоша пред Костентиномъ. И рече ему царь: «О государю царю! Аз согрешил пред вашим Господемъ Богомъ!» И рече ему царь: «Проси ты, царь, у своего бога, идола и Бохмета, те вас спасутъ от руки моея, а мой Христос отмститъ против своей главы — твою главу сняти!»
И вывел ис полаты вонъ, и поставил на место, и снял с него главу пред всемъ народом, такожде и з боговъ их снял и заткнул на колья пред всемъ народом. И взмутился народ турецкой: собралися множество много народу неверных, и наступили на царя и на послов. И тут царь Костентинъ пресек, аки птенцовъ малых, и пустиша кровь их, аки воду, а сам поехал царь на царев двор, и пошли в полату, и увидили царицу Долматову и дочь ея, велми прекрасну. И взял дочь Долмата царя и послал в царство разбойника Першу. И Перша с листомъ пришел и справил за царя Костентина, для того, что царь ево «взял вашу царевну за себя!»
захотел, и царь посадил ево в турецком царствъ.
И жил Костентин три месяца, и взял Костентинъ казны и каретъ, и повес с собою царевну; приехал в дом свой, встретила мать ево чесно, и понесли главу Христову в соборную церковь, и венчалися с царевной, и стали жить честно и радостно. И поставил в царстве столпъ среди града, что Господь Богъ показал чудо над безбожными турки и татары. И в тех градах устроил столпы, и дань ему взял, а сам живет славно отныне и до въка сего. Аминь.
Примечания.
2 воловья
3 пленники.
Комментарии
СКАЗАНИЕ О ЦАРЕ ВАСИЛИИ КОНСТАНТИНОВИЧЕ
«Сказание...» — памятник демократической беллетристики рубежа XVII—XVIII вв., известный по единственному списку середины XVIII в. Первый издатель и комментатор «Сказания...» В. В. Сиповский (Русские повести XVII—XVIII вв. СПб., 1905) полагал, что «Сказание...» — поздняя «русская народная переделка» иноземного текста, однако анализ текста повести обнаруживает ее исконно русское происхождение. Автор повести — начитанный книжник: «Сказание...» сохранило следы его знакомства с популярными на Руси историческими сочинениями о византийском иконоборчестве и об осаде Царьграда (Константинополя), с легендарными рассказами о поругании христианских святынь и их чудесном избавлении; близки ему также народные представления о царе-мучителе и об идеальном царе, о героях-разбойниках, спасших государство, о поединке, который должен решить судьбу города, о чудесном богатырском коне, и др. В «Сказании...» отразилась (в переосмысленном виде), по-видимому, реальная историческая действительность конца XVII—начала XVIII в.: напряженные русско-турецкие отношения несколько раз приводили к военным действиям. Мажорный конец повести — победа «молодого царя», ряд других идей и деталей текста (водружение «столпов», предсказание царице Ирине перед рождением сына о нем как о победителе «бусурманов» и др.) напоминают об исторической ситуации конца XVII в. (взятие Азова в 1696 г.) и позволяют предположить, что эти мотивы «Сказания...» навеяны азовской победой Петра I и ее триумфальным празднованием (см.: Демкова Н. С. Стилистическая «пестрота» народной беллетристики рубежа XVII—XVIII вв. (Сказание о царе Василии Константиновиче) //Демкова Н. С. Средневековая русская литература. СПб., 1997. С. 182—192). Повесть публикуется по списку: РГБ, ф. 236, № 71, л. 9—20 об.; очевидные пропуски текста отмечены многоточием в угловых скобках.
Стр. 390. ... в... граде Костентине... — «Костентин-град» — не имеет реального соответствия, выступая как «заместитель» захваченного турками Царьграда — Константинополя.
— Имя царя соответствует имени «младого Константина», о котором повествовал Русский Хронограф и различные выборки из него: это Константин VI, восстановивший (вместе с матерью императрицей Ириной) иконопочитание на VII Вселенском соборе в Ни-кее (797 г.); ср. в русской былине имя «царь Константин Боголюбович» (былина «Илья Муромец и царь Константин Боголюбович»).
... царь Долматъ Евсеевичъ! — Имя царя напоминает о персонаже популярной в XVII в. «Повести о Еруслане Лазаревиче», а отчество его могло быть навеяно духовным стихом «О Голубиной книге», где фигурирует царь «Давид Иесеевич».
... ростомъ трех сажень... — Эпическая формула описания богатыря противника, напоминающая описание Идола Скоропеевича в тексте «Сказания о киевских богатырях».
— «Черкасами» в конце XVI—XVII в. именовали «зад-непровских» казаков, тогда выступавших — в качестве союзников крымского хана — враждебно по отношению к московскому правительству; счет «три» — эпический.
... на Сионских горах... — В фантастическом «географическом» мире «Сказания...» центр православия «Костентинъ-град» находится среди священных библейских гор (Сион — название одного из холмов, на которых расположен Иерусалим).