Подготовка текста и комментарии Т. Р. Руди
ПОВЕСТЬ О ЧУДЕСАХ ВИЛЕНСКОГО КРЕСТА
ПОВЕСТЬ О ЧУДЕСЕХЪ ЧЕСТНАГО И ЖИВОТВОРЯЩАГО КРЕСТА ГОСПОДНЯ, ИЖЕ ВЪЗЯТЪ В ЛИТОВСКОМЪ ГРАДЕ ВИЛЬНЕ СЫНОМЪ БОЯРСКИМЪ АРЗАМАСЦЕМЪ ВАСИЛИЕМЪ СЕРГИЕВЫМ СЫНОМЪ МИКУЛИНЫМ И ПРИНЕСЕН ВО ГРАДЪ МУРОМЪ, ИЖЕ ИЗВОЛИЛЪ БЫТИ В ТРОИЦКОМ ДЕВИЧЬЕ МОНАСТЫРЕ
В лета 7166-м (1658) году въ июле месяце въ субботный день в Муроме гостиной сотни торговой человекъ Богдан Борисов сынъ Цветновъ, — того дня прилучилося ему итти от церкви Божий от вечерняго пения1 ко двору своему. И какъ будет онъ, Богданъ, против улицы своей, по обычаю обратися к соборной церкви помолитися, и противъ улицы его, Богдана, седящу человеку. И увидя его, той человекъ пошелъ за нимъ в улицу, и, постигши ево, остановилъ и вынулъ из шапки оболоченъ въ бумаге крест поклонной, скованъ в сребре, позлащен, с камениемъ и жемчугом украшенъ, и той крестъ даетъ ему, Богдану: «Приими сей животворящий крестъ, ибо изволилъ онъ у тебя быти». И онъ, Богданъ, не принявъ креста, вопроси ево, коего града, и какова чину, и кто именем. И тотъ человекъ ему, Богдану, сказалъ про себя: «Я де града Арзамаса, сынъ боярской, зовут Василиемъ, Сергеевъ сынъ Микулинъ». И онъ, Богданъ, усумневся, — не искус ли какой хощет учинить надо мною2, — и спросилъ, что сей за крестъ. И онъ, Василей, учалъ ему, Богдану, сказывать съ великими слезами:
«В прошломъ, де, во 165-м (1657) году, какъ великому государю Богъ поручилъ взять литовский град Вилну, а я тутъ же былъ на службе. И какъ вошли в тот град многия люди воинския, и вошли в литовскую церковь, такожде и я вошелъ, хотя что взяти, — и до мене все побрано, толко де увиделъ: лежит на помосте церковном сроненъ сей животворящий крестъ. И я ево поднялъ и привезъ его в Арзамаской уездъ к себе в домъ. И стоялъ сей животворящей крестъ въ клете моей по то время, как в нынешнем 7166-м (1658) году по указу великаго государя нашу братью учали высылать на службу. И какъ я сталъ убираться3, и слышу в просонье к себе таковъ глас: „Василей, возми сей крестъ и отвези ево из дому своего во градъ Муромъ и отдай Богдану Цветнову: изволилъ онъ животворящий крестъ быти в Муроме в девичье монастыръ в церкви Живоначалныя Троицы". И я не поверилъ тому, поставилъ в сонное мечтание4. И послъ того во вторый день в просонье таковъ же гласъ слышу, и тому такожде не поверилъ, и ни во что вменилъ5. И за два дни до поезду6 моего на службу, спящу мне в полудни, и во сне такожде гласъ бысть ко мне съ великимъ прещениемъ и грозою7: „Отвези сей крест и не держи в дому своемъ. Аще не отвезеши, где онъ изволилъ быти, зле плененъ будеши, а за ослушание наказанъ будеши". И я, убояся того страшнаго прещения, пришелъ к тебе: приими сей животворящий крестъ Господень, не сомневайся ни о чемъ. Кто бы мне велелъ такое многоценное сокровище отдать тебе, аще бы не самъ онъ изволилъ тако быти? Я тебя и не знаю, толко про тебя слыхалъ».
И онъ, Богданъ, слыша от него, Василия, такия речи, такожде со слезами той животворящий крестъ принялъ, а ево, Василия, взялъ в дом свой и сталъ ему давать потребная8 от богатства своего. Онъ же страха ради Божия ничего не принялъ и пойде въ путь свой на службу.
благодатию Божиею обретается.
И в томъ животворящемъ кресте Господни сокровенной9 благодати Божией святыхъ и целбоносныхъ10 мощей подписано тако:
Часть древа жезла пророка Моисеа.
Риза Ефрема Новоторжскаго.
Трости Антония Римлянина.
Гробы Гурия и Варсонофия Казанских.
11
Гробъ Макария Желтоводскаго.
И в томъ же 7166-м (1658) году будет онъ, Василей, на службе великаго государя, и волею Божиею под Конотопомъ на бою взяли ево, Василия, въ полонъ крымския татары и отвезли в Крымъ. И былъ он у нихъ въ Крыму от осени и до Великаго поста. И будучи в плену, безпрестанно со слезами Бога молилъ и каялся, прощения прося о ослушании своемъ и о протчемъ согрешении, и животворящаго креста силу на помощь призывалъ, чтобы ево избавилъ от поганыхъ татарскихъ рукъ. И преступя всякой страх, и надежду твердо возложи на силу животворящаго креста, и верова, яко по наказании сотворит ему милость, пошелъ ис Крыму с вечера и шелъ всю нощь. И к свету увиделъ в стороне лесокъ малой чапыжничекъ и, отбежавъ, легъ в том леску. И часу въ пятом дни видевъ: по стопе12 его гонятъ13 татарове два человека, и тотъ лесокъ пробежали. И лежалъ я в том леску до ночи, и пред вечеромъ татарове назад пробежали, а сами бранят по-своему: «Ушолъ, де, гауръ маскаран Василей». И в другую нощь пошелъ на Русь, питался травою и корениемъ. И где на стань14 15 кости, и темъ питался. И помощию животворящаго креста вышел в черкаские городы.
И ис полону пришедъ въ городъ Муромъ, молился животворящему кресту. И про все онъ, Василий, сказалъ, еже ему случися.
Конецъ и Богу слава, творящему дивная и преславная чудеса.
Примечания.
2. не хочет ли ввести меня в искушение;
3. собираться;
4. принял за сон.
5. не придал значения;
7. с угрозой и гневом;
8. то, что необходимо;
9. скрытой;
10. приносящих исцеление;
12. по следу;
13. преследуют.
15. бросали.
ПОВЕСТЬ О ЧУДЕСАХ ВИЛЕНСКОГО КРЕСТА
«Повесть о чудесах Виленского креста» — местное муромское сказание, повествующее о святыне Троицкого девичья монастыря, — чудотворном напрестольном кресте, принесенном в Муром из литовского города Вильны. Созданием Повести о Виленском кресте завершилось формирование муромского литературного цикла, объединившего жития муромских святых и сказания о местных святынях. Помимо Повести о Виленском кресте в него вошли созданные в XVI—XVIIвв. «Житие князя Константина Муромского и чад его Михаила и Феодора», «Житие Петра и Февронии Муромских» (Повесть о Петре и Февронии), «Житие Юлиании Лазаревской» (Повесть об Ульянии Осорьиной), а также «Сказание об Унженском кресте» (Повесть о Марфе и Марии). Таким образом сложился рукописный сборник устойчивого состава, так называемый «муромский сборник», получивший в дальнейшем широкое распространение в рукописной традиции.
Герои «Повести о чудесах Виленского креста» — муромец, купец гостиной сотни Тарасий Борисов сын Цветнов, по прозвищу Богдан, и арзамасец, сын боярский Василий Сергеев сын Мику-лин — реальные исторические лица (см. об этом: Брун Т. А. Муромская «Повесть о чудесах Виленского креста» //ТОДРЛ. Л., 1979. Т. 34. С. 323—326). Описываемое в Повести событие — передача чудотворного креста — точно датировано в тексте памятника: действие происходит в июле 1658 г., «въсубботный день». Однако, несмотря на такую конкретность дат и описаний, вопрос о времени создания памятника достаточно сложен. Исследовательница Повести Т. А. Брун первоначально датировала ее последней третью XVIIв., однако позднее перенесла датировку памятника в первую половину XVIIIв. на основании анализа перечня частиц от мощей, содержавшихся в Виленском кресте, который включают все списки Повести (см.: Брун Т. А. О датировке «Повести о чудесах Виленского креста»// Герменевтика древнерусской литературы. Сб. 2. XVII—начало XVIIIв. М., 1989. С. 206—216). Точность же описаний Повести и сохранившиеся в ней следы устного рассказа объясняются, по мнению исследовательницы, тем, что письменным источником Повести о Виленском кресте, вполне вероятно, могла послужить челобитная ее героя сына боярского Василия Микулина о его «полонном терпении».
Однако отсутствие полного текстологического анализа всех сохранившихся списков памятника (а они содержат различные варианты текста) не позволяет считать вопрос о времени создания «Повести о чудесах Виленского креста» окончательно решенным. С учетом некоторых новых материалов (см.: Руди Т. Р. Еще раз о датировке «Повести о чудесах Виленского креста» //ТОДРЛ. СПб., 1999. Т. 52. С. 232—242) наиболее вероятной нам представляется датировка памятника концом XVIIв.
—4-й четвертями XVIIIв. и известны только в составе «муромских сборников». В настоящем издании текст «Повести о чудесах Виленского креста» публикуется по списку последней четверти XVIIIв. — ИРЛИ, Древлехранилище им. В. И. Малышева, собр. Ф. А. Каликина, № 39, л. 12—15 об.
Стр. 125. ... иже изволилъ бытие Троицком девичье монастыре. — Муромский Троицкий женский монастырь был основан муромцем Богданом Цветаевым в 1642—1643 гг.; строительство ансамбля монастыря продолжалось до 1648 г.
... гостиной сотни торговой человекъ Богдан Борисов сынъ Цветновъ... — Купец гостиной сотни Богдан (Тарасий) Цветнов (Цветной) — представитель одной из самых богатых купеческих фамилий Мурома, его имя читается первым в списке «самых лутчих людей» города в двух муромских Писцовых книгах — 1625 и 1636 гг.; поставил на свои средства несколько храмов, в том числе церковь Живоначальной Троицы, при которой его тщанием был открыт женский монастырь, куда среди других богатых вкладов — икон, церковных сосудов и книг — и был вложен Виленский крест.
... с камениемъ и жемчугом украшенъ... — Сейчас на кресте камней и жемчуга нет, он вложен в складень-кузов с изображением двунадесятых праздников, в чеканном окладе (см.: Сухова О. А. Древности Муромского Троицкого монастыря // Уваровские чтения-II. Муром, 21—23 апреля 1993 г. М., 1994. С. 141). Издавая в 1899 г. текст Повести во Владимирских губернских ведомостях, Н. П. Травчетов также сопроводил указанную фразу комментарием: «В настоящее время таковых украшений на кресте не имеется». (Владимирские губернские ведомости. 1899. № 34. Часть неофиц. С. 5). По-видимому, можно предположить, что за время своего существования Виленский крест претерпел некоторые внешние изменения.
... Я — Имена многих представителей рода Микулиных встречаются в изданных С. Б. Веселовским Арзамасских поместных актах 1578— 1618 гг., однако имени героя Повести Василия Микулина в исторических источниках пока не обнаружено (Т. А. Брун).
В прошломъ, де, во 165-м (1657) году, какъ великому государю Богъ поручилъ взять литовский град Вилну... — Хронологическая неточность: Вильна была взята русскими войсками 29 июля 1655 г.
Стр. 126. — Виленский крест вместе с другой церковной утварью был изъят из Троицкого монастыря в феврале 1930 г. и хранился до последнего времени в Муромском историко-художественном музее. В мае 1996 г. крест был торжественно возвращен в Троицкий собор монастыря.
— Сражение под Конотопом состоялось 28 июня 1659 г.
Стр. 127. — Бранная фраза, слышанная Василием от преследователей-татар, воспроизводится в Повести в сочетании русских и татарских слов. «Гяур» у мусульман — наименование иноверца; слово «маскаран», по мнению Т. А. Брун, может быть объяснено с помощью близких языку степных татар гагаузского и караимского (кыпчакско-огузская подгруппа кыпчакской группы западнохуннской ветви тюркских языков) языков, в которых слово «маскара» (или «маскъара») имеет, среди прочих, значения «грубиян», «безобразник», «бесстыдник» и т. п. (см.: Брун Т. А. Возможный источник «Повести о чудесах Виленского креста» //В памяти Отечества: Материалы научных чтений. Горький. 31 мая—5 июня 1987 г. Горький, 1989. С. 91).