СУХМАН
У ласкова у князя у Владимира Было пированьице — почестен пир На многих князей, на бояр, На русскиих могучиих богатырей, И на всю поленицу удалую. Красное солнышко на вечере, Почестный пир идет навеселе, Все на пиру пьяны-веселы, Все на пиру порасхвастались: |
|
10 | Глупый хвастает молодой женой, |
Безумный хвастает золотой казной, А умный хвастает старой матерью, Сильный хвастает своей силою, Силою, ухваткой богатырскою. За тым за столом за дубовыим Сидит богатырь Сухмантий Одихмантьевич, Ничем-то он, молодец, не хвастает. Солнышко Владимир стольно-киевский По гридне столовой похаживает, |
|
20 | |
Сам говорит таковы слова: «Ай же ты Сухмантий Одихмантьевич! Что же ты ничем не хвастаешь, Не ешь, не пьешь и не кушаешь, Белыя лебеди не рушаешь? Али чара ти шла не рядобная, Или место было не по отчине, Али пьяница надсмеялся ти?» Воспроговорит Сухман Одихмантьевич: |
|
30 | «Солнышко Владимир стольно-киевский! |
Чара-то мне-ка шла рядобная, А и место было по отчине, Да и пьяница не надсмеялся мне. Похвастать — не похвастать добру молодцу: Привезу тебе лебедь белую, Белу лебедь живьем в руках, Не ранену лебедку, не кровавлену». Тогда Сухмантий Одихмантьевич Скоро вставает на резвы ноги, |
|
40 | Приходит из гридни из столовыя |
Седлает он своего добра коня, Взимает палицу воинскую, Взимает для пути, для дороженьки Одно свое- ножище-кинжалище. Садился Сухмантий на добра коня, Уезжал Сухмантий ко синю морю, Ко тоя ко тихия ко заводи. Как приехал ко первыя тихия заводи — |
|
50 | Не плавают ни гуси, ни лебеди, |
Ни серые малые утеныши; Ехал ко другия ко тихия ко заводи — У тоя у тихия у заводи Не плавают ни гуси, ни лебеди, Ни серые малые утеныши; Ехал ко третия ко тихия ко заводи — У тоя у тихия у заводи Не плавают ни гуси, ни лебеди, Ни серые малые утеныши. |
|
60 | Тут-то Сухмантий пораздумался: |
«Как поехать мне ко славному городу ко Киеву, Поехать мне — живу не бывать; А поеду я ко матушке Непры-реке». Приезжает ко матушке Непры-реке — Матушка Непра-река текет не по-старому, Не по-старому текет, не по-прежнему, А вода с песком помутилася. Стал Сухмантьюшка выспрашивати: |
|
70 | «Что же ты, матушка Непра-река, |
Что же ты текешь не по-старому,
Не по-старому текешь, не по-прежнему, А вода с песком помутилася?» Испроговорит матушка Непра-река: «Как же мне течи было по-старому, По-старому течи, по-прежнему, Как за мной, за матушкой Непрой-рекой, Стоит сила татарская неверная, Сорок тысячей татаровей поганыих? |
|
80 | Мостят они мосты калиновы,— |
Днем мостят, а ночью я повырою:
Из сил матушка Непра-река повыбилась». «Не честь-хвала мне молодецкая Не отведать силы татарский, Татарския силы неверныя». Направил своего добра коня Через тую матушку Непру-реку,— Его добрый конь перескочил. |
|
90 | Приезжает Сухмантий ко сыру дубу, |
Ко сыру дубу крякновисту,
Выдергивал дуб с кореньямы, За вершинку брал, а с комля сок бежал, И поехал Сухмантьюшка с дубиночкой. Напустил он своего добра коня На тую ли на силу на татарскую, И начал он дубиночкой помахивати, Начал татар поколачивати: Махнет Сухмантьюшка — улица, |
|
100 | Отмахнет назад — промежуточек, |
И вперед просунет — переулочек. Убил он всех татар поганыих, Бежало три татарина поганыих, Садились под кусточки под ракитовы, Направили стрелочки каленые. Приехал Сухмантий Одихмантьевич Ко той ко матушке Непры-реке,— . Пустили три татарина поганыих |
|
110 | Тыя стрелочки каленые |
Во его в бока во белые:
Тут Сухмантий Одихмантьевич Стрелочки каленые выдергивал, Сорвал в раны кровавыя листочики маковы, А трех татаровей поганыих Убил своим ножищем-кинжалищем. Садился Сухмантий на добра коня, Припустил ко матушке Непры-реке, Приезжал ко городу ко Киеву, |
|
120 | Ко тому двору княженецкому, |
Привязал коня ко столбу ко точеному,
Ко тому кольцу ко золоченому, Сам бежал во гридню во столовую. Князь Владимир стольно-киевский Желтыма кудеркамы потряхивает, Сам говорит таковы слова: «Ай же ты Сухмантий Одихмантьевич! Привез ли ты мне лебедь белую, |
|
130 | Белу лебедь живьем в руках, |
Не ранену лебедку, не кровавлену?» Говорит Сухмантий Одихмантьевич: «Солнышко князь стольно-киевский! Мне, мол, было не до лебедушки,— А за той за матушкой Непрой-рекой Стояла сила татарская неверная, Сорок тысячей татаровей поганыих; Шла же эта сила во Киев-град, Мостила мосточки калиновы: |
|
140 | Они днем мосты мостят, |
А матушка Непра-река ночью повыроет.
Напустил я своего добра коня На тую на силу на татарскую, Побил всех татар поганыих». Солнышко Владимир стольно-киевский Взять Сухмантья за белы руки, Посадить молодца в глубок погреб, А послать Добрынюшку Никитинца |
|
150 | За тую за матушку Непру-реку |
Проведать заработки Сухмантьевы.
Седлал Добрыня добра коня, И поехал молодец во чисто поле. Приезжает ко матушке Непры-реке, И видит Добрынюшка Никитинец,— Побита сила татарская; И видит дубиночку-вязиночку, У тоя реки разбитую на лозиночки . Привозит дубиночку в Киев-град |
|
160 | Ко ласкову князю ко Владимиру, |
Сам говорит таково слово:
«Правдой хвастал Сухман Одихмантьевич, За той за матушкой Непрой-рекой Есть сила татарская побитая, Сорок тысячей татаровей поганыих; И привез я дубиночку Сухмантьеву, Потянула дубина девяносто пуд». Говорил Владимир стольно-киевский: |
|
170 | «Ай же слуги мои верные! |
Скоро идите в глубок погреб,
Взимайте Сухмантья Одихмантьевича, Приводите ко мне на ясны очи,— Буду его, молодца, жаловать-миловать За его услугу за великую, Городами его с пригородкамы, Али селамы со приселкамы, Аль бессчетной золотой казной до́люби». |
|
180 | Ко тому ко погребу глубокому, |
Сами говорят таковы слова:
«Ай же ты Сухмантий Одихмантьевич! Выходи со погреба глубокого,— Хочет тебя солнышко миловать За твою услугу великую». Выходил Сухмантий с погреба глубокого, |
|
190 | «Не умел меня солнышко миловать, |
Не умел меня солнышко жаловать,—
А теперь не видать меня во ясны очи». Выдергивал листочики маковые Сам Сухмантий приговаривал: «Потеки Сухман-река От моя от крови от горючия, От горючия крови от напрасныя». |
|