Илья Муромец, Ермак и Калин-царь
| Вар. к 12—31 I |
Надевал Владимир платье ценное, Ценное платье, печальное, Походил ко божьей церкви богу молитися. Встрету идет нищая калика перехожая: «Уж ты здравствуй, Владимир стольный киевский! Ты зачем надел черное платье, печальное, Что у вас во Киеве учинилося?» — «Молчи, нищая калика перехожая, Нехорошо у нас во Киеве учинилося: Из-за моря, моря синего, Из-за синего моря из-за Черного Подымался Батый-царь сын Батыевич Со своим сыном с Таракашкой, Со любимым зятем со Ульюшком. Собрал собака силы трех годов, Силы трех годов и трех месяцев. За сыном было сорок тысячей, За зятем было силы сорок тысячей, Одних было сорок царей, царевичей, Сорок королей, королевичей. Подошел собака под стольный Киев-град, Просит Батый у нас трех сильных-могучих богатырей — Другого богатыря Добрыню Никитича, Третьего богатыря Алешу Поповича. Похваляется — дашь, не дашь, за боём возьму, Сильных богатырей под меч склоню, Князя со княгинею в полон возьму, Божьи церкви на дым спущу, Чудны иконы по плавь реки, Добрых молодцев полоню станицами, Красных девушек пленицами, Добры́х коней табу́нами». — «Не зови меня нищей каликой перехожею, Назови меня старым казаком Ильей Муромцем». Бил челом Владимир до сырой земли. «Уж ты здравствуй, стар казак Илья Муромец! Постарайся за веру християнскую, Не для меня, князя Владимира, Не для-ради княгини Апраксин, Не для церквей и мона́стырей, А для бедных вдов и малых детей». Говорит стар казак Илья Муромец: «Уж давно нам от Киева отказано, Отказано от Киева двенадцать лет». — «Не для меня ради, князя Владимира, А для бедных вдов и малых детей». Посылал его ко царю Батыю сыну Батыевичу. Брал Илейко с собою Алешу Поповича и Добрынюшку Поезжали ко Батыю с подарками. |